Истинная доброта человека во всей ее чистоте и свободе может проявиться лишь по отношению к тому, кто не обладает никакой силой.
Ежели любви суждено стать незабываемой, с первой же минуты к ней должны слетаться случайности, как слетались птицы на плечи Франциска Ассизского.
Даже собственная боль не столь тяжела, как боль сочувствия к кому-то, боль за кого-то, ради кого-то, боль, многажды помноженная фантазией, продолженная сотней отголосков.
Тот, кто постоянно устремлен «куда-то выше», должен считаться с тем, что однажды у него закружится голова.
Даже если вы фотографируете кактусы – это ваша жизнь. Если же вы живете только ради мужа – это не ваша жизнь.
Быть на чужбине – значит идти по натянутому в пустом пространстве канату без той охранительной сетки, которую представляет человеку родная страна, где у него семья, друзья, сослуживцы, где он без труда может договориться на языке, знакомом с детства.
Любовь проявляется не в желании совокупления (это желание распространяется на несчетное количество женщин), но в желании совместного сна (это желание ограничивается лишь одной женщиной).
Счастье есть жажда повторения.
Есть книги дня и книги, которые можно читать исключительно ночью.
Человек, мечтающий покинуть то место, где он живет, явно несчастлив.
Если нам суждено проживать одну-единственную жизнь – это значит, мы не жили вовсе.
Сам того не ведая, человек творит свою жизнь по законам красоты даже в пору самой глубокой безысходности.
Превращение музыки в шум – планетарный процесс, которым человечество вступает в историческую фазу тотальной мерзости.
Поистине серьезными вопросами бывают лишь те, которые может сформулировать и ребенок.
